Верховный суд принял решение в пользу поручителей и разъяснил, как считать годичный срок, в течение которого к ним можно предъявить требования. Определение ВС унифицирует практику, которая не отличается единообразием, и позволяет поручителям избежать излишних затрат, говорят эксперты. С другой стороны, банки должны будут проводить более жесткую политику, чтобы минимизировать риски.

Если заемщик не исполняет обязательство, у кредитора есть год, чтобы обратиться с требованием к поручителю, если иное не указано в договоре (п. 6 ст. 367 ГК). Как указал Верховный суд в своих определениях, этот срок начинает течь с того дня, когда основной должник просрочил оплату, и учитывается отдельно по каждому платежу. ВС поправил нижестоящую инстанцию, которая решила, что срок един и отсчитывается с того дня, когда кредит должен быть возвращен в полном объеме.

Разъяснения Верховного суда приняты в пользу поручителей, считает Данила Галахин из правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры». Учитывать годичный срок отдельно по каждому платежу справедливо, полагает Александр Кожевников из «Национальной юридической службы»: поручитель не является стороной кредитного соглашения и может не знать о том, что заемщик просрочил очередную оплату, а кредитор начислил за это неустойку. Добросовестный займодавец должен немедленно извещать поручителя о долгах по основному договору, чтобы тот мог погасить их без штрафов, убежден Кожевников.

Поскольку разъяснения высшей инстанции касаются бессрочных договоров, их станет меньше, зато чаще будут заключаться соглашения с фиксированными сроками, предполагает Галахин. А при бессрочном поручительстве кредиторы (в первую очередь банки) должны внимательнее следить за сроками по каждому платежу и придумывать наиболее эффективные способы взыскать задолженность, считает Галахин.

ВС настроил кредиторов более жестко работать с заемщиками и поручителями, считает Владимир Старинский, управляющий партнер коллегии адвокатов "Старинский, Корчаго и партнеры". Например, банки, которые по просьбе должника дают ему передышку, в это время не трогают поручителей, хотя срок давности продолжает течь. «В итоге лояльное отношение к клиентам может обернуться потерей денег», – объясняет Старинский.

Один заемщик, шесть поручителей и два подхода судов

В споре, который дошел до ВС, банк «Стройкредит» взыскивал 318,8 млн руб. с шести поручителей компании «НСУ-Логистик». Фирме открыли кредитную линию с лимитом в 240 млн руб. с 25 января 2012 по 24 января 2015 года (сколько она по факту получила – в судебных актах не указано). Компания перестала платить по долгам уже в январе 2013-го, а спустя год с лишним у банка отобрали лицензию. Агентство по страхованию вкладов обратилось в суд от имени «Стройкредита» лишь 12 января 2015 года.

Дело рассмотрел Мосгорсуд по правилам первой инстанции (№ 33-19877/2015). Ответчики возражали, что истец опоздал с подачей иска, но суд отклонил этот аргумент. По его мнению, считать годичный срок следовало с 24 января 2015 года, поскольку поручители отвечают за исполнение кредитного договора в целом, а не по частям. Даты погашения очередных платежей здесь значения не имеют, счел Мосгорсуд.

Гражданская коллегия ВС не согласилась с такой позицией (дело № 5-КГ 16-74). Кредитные договора предусматривают погашение долга по частям, значит, «поручительский» срок давности начинает течь тогда, когда заемщик не внес очередной платеж, и считается отдельно по каждой неоплате, гласит определение. Поскольку истец обратился с иском 12 января 2015 года, он пропустил срок для взыскания средств за период с 31 января 2013 по 12 января 2014 года, указал ВС. Аналогичные разъяснения он дал в похожем деле № 42-КГ 16-1.

В судебной практике встречались оба подхода к определению срока давности предъявления требования к поручителю: одни суды ориентируются на день возврата кредита в полном объеме, другие – на даты внесения периодических платежей, рассказывает Дмитрий Базаров, партнер BGP Litigation. В то же время сроки исковой давности относительно заемщиков исчисляются по каждому просроченному платежу. ВС устранил эти разночтения, что создает условия для унификации практики, подытоживает Базаров.